Сегодня был необычный день. Солнце светило ярко, одаривая все вокруг ослепляющим золотом, но вскоре скрывалось за тучами,
которые быстро неслись по небу, и снова появлялось, являя миру свое сияющее лицо, касаясь всего вокруг лучами света и тепла.
Весь день дул ветер: заставлял трепетать верхушки деревьев, пытался закрыть тучами солнце, и в тот миг, когда землю укрывала
тень, ему словно не нравилось это, и он прогонял тучу. Но в парке, казалось, не было ветра; лишь иногда было слышно его
настойчивое шуршание в пожелтевших кронах деревьев. В этот дневной час здесь обычно бывает мало народу, по этой причине
сюда тянуло больше всего - подальше от земной суеты и рутины. От этой части парка всегда веяло какой-то отчужденностью.
Печальные ивы склоняются здесь над старой, частью поломанной, с посеревшей и облупившейся белой краской беседкой, пол
которой усыпан прелыми листьями. Вокруг царит атмосфера заброшенности и неухоженности. Лишь однажды, осенью, собирает
здесь дворник граблями листья, жжет их, распространяя вокруг едкий запах дыма, запах, который всегда у меня ассоциируется с
этим временем года, - и все без толку, потому что на следующий день обязательно все дно беседки и все пространство вокруг нее
опять покроются листьями засыпающих деревьев.
Всю жизнь, сколько помнила себя, меня тянуло к чему-то необычному. У меня нет и никогда не было возможности путешествовать
по свету, узнать мир, увидеть множество таинственных вещей, разгадки которых еще никем не найдены; быть может, мне удалось
бы найти ответы ко многим загадкам. Мне не дано разгадать ни тайн далеких египетских или ацтекских пирамид, ни секретов
Стоунхенджа, зато дано разгадывать самую большую загадку на свете - секрет человеческой души.
Не случайно мое знакомство с женщиной, которая шла со мной по осенней аллее мимо заброшенных клумб. В ней было что-то
странное, но что, я так и не смогла понять. Быть может, дело в ее осознанной молчаливости, может - в тоскливом взгляде, но
жизнь явно ей была неинтересна; нет, не скучна - просто не имела смысла. Глаза ее были полны такой печали, что невольно я
начинала испытывать то же самое чувство. Ее замкнутость не отталкивала меня - это только еще сильнее заставляло узнать
историю этой женщины. Но что-то было еще в ней необычного. Это трудно объяснить словами. Нужно было просто находиться в ее
присутствии и тогда можно было понять - что-то не так - какое-то шестое чувство подсказывало. Она наверняка столкнулась в
жизни с чем-то необычным, с тем, что может изменить навсегда, необратимо…
В очередной раз, солнце закрыла сероватая туча, ветер перестал напоминать о себе шелестом листьев, и через некоторое время
полил дождь. Мы укрылись под сводом беседки и, опять же молча, наблюдали за крупными каплями и маленькими ручейками,
которые срывались с края крыши и падали, разбиваясь о потрескавшиеся плиты дорожки. Но вскоре дождь прекратился, ветер
очнулся после недолгой передышки, угнал тучу вперед и открыл солнечным лучам простор. Я взглянула на свою спутницу и
увидела, как ее глаза засияли, а грустное, усталое лицо оживилось; это было впервые с тех пор, как я узнала эту женщину. Я
проследила за ее взглядом и увидела… кусочек радуги. Было видно совсем чуть-чуть - пестрый клочок, выглядывающий из-за
деревьев. Не могу передать, какое восхищение охватило мою душу в тот момент!.. Радуга! Я так давно не видела этого чудного
явления! Я тут же вспомнила далекое детство, когда мечтала пройтись по разноцветному мостику… Но вскоре краски стали
медленно таять, исчезать… Так грустно стало от того, что радуга не может вечно радовать глаз!
Тут я услышала, что моя спутница слегка прокашлялась, прочистив горло, и впервые за всю нашу долгую прогулку заговорила:
- Для меня тогда был ужасный и в то же время странный день, - начала она свой рассказ - разгадку тайны, которую
мне не понять до конца…
* * *
- Что это такое?! - редактор швырнул на стол плотную папку. - Мы уважаемое издание, - его трясло от ярости, - я не
буду печатать это! Никогда! Ты слышишь! Сколько раз я тебя предупреждал, брось эту чушь! В газете не место твоим сказкам!
Весь красный, со вздувшимися венами на висках, редактор разъяренно стукнул кулаком по столу. Отчитываемая им молодая
женщина попыталась возразить, но он не дал ей произнести и звука.
- Замолчи! Я не желаю слушать тебя! Ты - уволена. Я нашел человека, который справится с делом лучше тебя. А
теперь - вон! - мужчина вытянул руку, указывая на дверь.
Женщина, не давая воли чувствам, молча развернулась и вышла. В каком-то полусне она спустилась вниз по лестнице, не
обращая внимания на вопросительные взгляды коллег, машинально схватила с вешалки светлый плащ и, не видя никого и ничего
перед собой, направилась к выходу.
"Уволена!.." - слова редактора все еще звучали, отдаваясь многоголосым эхом в голове. Ущемленная гордость не
позволяла оправдываться и вымаливать нового задания для статьи.
- Нет, - зло пробормотала она, - катитесь вы ко всем чертям! Я верю, и мне этого достаточно…
Ее монолог с самой собой прервал кто-то… Он входил в редакцию, и женщина налетела на него, чуть не сбив с ног.
Мельком отметив про себя, что незнакомец одет в косуху, она отпихнула его, даже не заметив странного взгляда, которым ее
проводил мужчина, и выскочила на улицу. Та тут же обдала ее гомоном толпы, шумом проезжающих машин и холодным ветром,
несмотря на то, что в прорехах между темными низкими тучами проглядывало яркое солнце…
…"Будьте вы все трижды прокляты! Не нужна вам, нужна кому-нибудь другому!" - думала она, стремительно удаляясь от
редакции.
"Так, спокойно, - заставляла она себя сохранять трезвость рассудка, - нужно успокоиться". Это удавалось с трудом.
Казалось, что весь мир ополчился против нее и готов растерзать ее на части. Ей вдруг нестерпимо захотелось выпить. Ощутить
приятное жжение в горле и желудке, почувствовать легкую слабость в теле и туман в голове. "Черт, дома же нет ни грамма
спиртного" - вспомнилось вдруг. С этими мыслями она совсем не заметила мчащейся на полном ходу машины. А когда заметила,
было уже поздно… Уворачиваясь от фонтана брызг, она резко отскочила в сторону и точно упала бы, если б не чьи-то руки,
вовремя подхватившие ее.
- С вами все в порядке? - Тип в кожаной косухе и черной бандане выглядел озабоченно.
- Идиотский день! А у вас что, праздник, что ли сегодня?! - зло бросила она.
Выхватив свою сумку из рук ничего не понимающего незнакомца и рассматривая испорченный плащ, женщина зашагала к
ближайшему супермаркету.
В руке ее была вожделенная бутылка коньяка, водку она не пила. Она поставила ее на стойку перед кассиршей, раскрашенной в
пух и прах, молоденькой девчонкой, которая громко пикнула сканнером, проводя по штрихкоду на этикетке.
"Жвачка, сигареты, записная книжка, помада, зеркальце, зажигалка… - рылась в сумке женщина. - Где кошелек?! Может, в
редакции оставила? Нет, я его не доставала там… Дома?.. Нет… Утром сигареты покупала… УКРАЛИ!!! Ну, точно, этот
тип в косухе и спер!!!"
- Девушка, так вы будете платить? - прервал ее поиски высокий голосок кассирши.
- Нет.
Разъяренная, она вышла из супермаркета и направилась домой. "Весь мир сошел с ума! Уволили, плащ испортили, обокрали!
Вообще не надо было сегодня просыпаться… Идиотский день!". Уставшая от неудач дня, разбитая, с мрачной миной, она
добралась до дома, до родного дома, где ждет ее уют и тепло, а, возможно, и любимый человек. Одно лишь нажатие на кнопку -
приедет лифт, и ей больше практически не придется передвигать ногами. "Только бы дойти до двери".
Но сколько она не пыталась вызвать лифт, тот не приезжал. Ее совсем не прельщало подниматься на восьмой этаж после
тяжелого дня, когда хочется лечь на кровать и забыть обо всем. Но другого выбора у нее не было.
Добравшись, наконец, до квартиры, она вставила ключ в замок и вдруг прислушалась. Какие-то стоны доносились из-за двери.
Женщина повернула ключ…
…Открыв дверь и стараясь не шуметь, она зашла в прихожую. Стоны не прерывались… В глаза сразу бросилась пара женских
ботинок на тракторной подошве. Сердце ее замерло, боясь, что худшие из предположений могут сбыться… Осторожно включив
свет, она увидела в беспорядке разбросанную одежду. "Они торопились," - мрачно подумала женщина. Скинув туфли, она тихо
подкралась к спальне и заглянула туда. На большом ложе среди скомканных простыней и одеял сплелись двое тел. Женщина
кашлянула…
- Ты?!! - полный ужаса голос принадлежал вскочившему от неожиданности мужчине. - Но ты… ты… ты должна быть на работе, -
запинаясь бормотал он.
- Вот именно, - ледяным голосом произнесла она, - д о л ж н а…
Рядом с ее любовником лежала… рыжая, так она про себя окрестила девицу. Спутанные, десять раз перекрашенные волосы
закрывали ее лицо. В один момент молодая женщина оказалась у кровати и схватила рыжую за ухо. Та пронзительно завизжала.
Вытащив голую девицу из постели, женщина, все еще держа ее за ухо, да так, что та могла передвигаться только на цыпочках,
повела ее по коридору. Распахнув дверь ногой, она вытолкнула непрошеную гостью за порог.
Захлопнув дверь, женщина несколько мгновений прислушивалась к воплям на лестничной клетке, сопровождаемых настойчивым
стуком, но к мольбам осталась глуха. Ей предстояло сделать еще одно дело…
- Я тебе все объясню, - лепетал мужчина, заворачиваясь в одеяло.
Она, не обращая на него ни малейшего внимания, принялась собирать вещи рыжей. Безвкусную короткую юбку, кружевное белье,
безразмерный свитер и черные колготки. Собрав все это в охапку и прихватив боты, она открыла дверь, сунула весь ком его
хозяйке, с грохотом захлопнув ни в чем не повинную дверь, прислонилась к стене и закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями
и понять, что же теперь делать…
- Ты все не так поняла, - раздался в прихожей голос.
Он что-то говорил и говорил, запинаясь, будто школьник, не выучивший урок. Она же молча смотрела на него, чувствуя все
большее и большее отвращение. Он замолчал. В доме воцарилась гнетущая тишина. Она давила своей тяжестью, пригибала к
полу. Слезы душили женщину. Только гордость и нежелание показать свою боль не позволяли ей плакать. Все неудачи что-то
надломили в ней, но не сломали до конца.
Приняв, наконец, давшееся с трудом решение, она схватила с антресолей большую дорожную сумку и снова вернулась в
спальню. Открыв шкаф, она одним махом запихнула в нее всю его одежду, благо он еще не успел совсем переехать к ней, и
вещей было немного. Далее она проследовала в ванную. В один момент зубная щетка и бритва оказались вместе с вещами.
Кинув сумку в прихожей, она опустилась на табурет в кухне, в ожидании, когда же он справится, наконец, с пуговицами на
рубашке.
- Дорогая…- он не успел договорить.
- П о ш е л в о н, - с расстановкой процедила она, - ВОН!!! - ее голос сорвался до визга.
Она слышала, как он одевался, слышала, как хлопнула входная дверь.
- Подожди…
Дверь отворилась. Она не видела его лица, но догадывалась, что оно светится надеждой. И тут она обрушила на него заранее
заготовленную фразу:
- Ключи верни.
Кольцо с ключами со звоном упало на пол. Снова глухо хлопнула несчастная дверь и снова воцарилась гробовая тишина, будто
весь мир был лишь сказкой, чудесным сном, чьи сладкие грезы разрушены пронзительным звоном будильника…
