Я упал на живот и пополз.
Какая страшная жара…Я чувствую, как пот мерзкими горячими струйками течет по моему лицу. Это противно. То, по чему я ползу (а выбирать не приходится, если хочешь выжить) – колючее, шершавое, царапающее. Оно раздирает незакрытые участки кожи в кровь, натирает подбородок, которым я ежесекундно прижимаюсь к земле (Только бы не увидели, не засекли. Иначе – все!) Это больно. Кроме меня на многие мили нет никого. Только я один на один с врагами. Они близко, я слышу их. Но они еще не видят меня…пока. Одиночество угнетает меня страшно. Но я обречен на одиночество, я знаю это. А что делать, если нельзя доверять никому?
Можно доверять только себе и своим мышцам. Только бы хватило сил доползти до деревьев…А там они меня никогда не найдут. Шею себе сломают, в лепешку расшибутся, а не найдут.
Безопасность…Как давно я не ведал этого дивного ощущения. Вечно бояться – это ли не самый страшный жребий на свете? Ожидание боли мучит сильнее, чем сама боль. Меня это мучит не первый день..Давно, очень давно…
Безопасность…Убьюсь, а удеру из этого ада. Что угодно – без еды, без воды, без крыши над головой жить буду, огня не увижу, не разведу, а все одно – лучше, чем липкие, потные, жестокие руки конвоиров.
Долго что ли мне еще терпеть? Ползу…Ползу, как змея, извиваясь…Жарко, грязно, пыльно…Но я землю жрать буду, а им не дамся. Слышите, не дамся! Смех откуда-то, как гром…Неужели слышали? Они везде, они сильнее, но меня им не заполучить, ублюдкам.
Да я лучше на край света уползу на брюхе, чем снова в этот бункер. Сиживал, сиживал, не беспокойтесь! Все знаю - не просто так разеваю рот, чепуху несу. И знаю получше всех, что лучше сдохнуть на болоте, чем у них в руках. Да и что им надо от меня? Они сами не знают, изверги проклятые, ненавистные…Только связать по рукам, по ногам. Только свободы лишить. Только шагу никуда не сделай. Они же любого человека раздавят! Да только в этот раз не на того напали, меня так просто не раздавишь. Я сам жить хочу, не по вашей указке. Под вашу дудку пусть эти олухи царя небесного пляшут, что вам доверились. Они и сами такие как вы станут… и будут таких, как я, душить. Только всех не передушишь! Слышите? Не передушишь!
Да тут на каждом шагу опасность. Не от их рук погибнешь, так кому еще в зубы попадешься. Вчера только шел я, осторожно шел, я умею – жизнь научила. Да только чувствую – чем осторожнее иду, тем опасность ближе. Такая опасность, что не скроешься от нее. Кто-то притаился, молчит, сверху откуда-то смотрит, ждет-подстерегает. Страшно. Очень страшно. Даже жутко. А мне нет бы повернуть, идиоту, а я иду – а ноги от страха ватные. Но иду, дурак, недоносок. Иду! И из-за угла-то оно и появилось. Мордой мне в лицо ткнулось, когтищи-то и повыпустило. А глаза горят и запах от него какой-то странный нечеловеческий, а вроде бы даже и приятный. Все это я в секундочку одну приметил, испугаться не успел, как оно наутек пустилось. А почему? А потому что это ОНИ пришли. А их, проклятых, даже эти твари боятся. И думаете, так один раз было? Как бы не так! Здесь что ни день – то смерть, ужас и опустошение.
Но я убегу. Лучше уж той твари в зубы, чем свободы своей лишиться. Они притворяются добренькими, и дурачки всякие им верят. А на деле-то они из всех хотят таких, как они сами сделать. А чем таким стать, я лучше в болоте утоплюсь.
Только что-то неспокойно мне…
Грохот, гром? Откуда? Что это?
Неужели…
Так и есть. Заметили. Что делать? Да что же делать-то, в самом деле? Идут, ближе, ближе…Вжимаюсь в землю, пытаюсь провалиться сквозь нее. Только не к ним, только не туда!
Они уже здесь!
Схватили. Держат.
Конец.
-Смотрите, кто пришел! – мужчина с гордостью продемонстрировал гостям перепачканного пылью ребенка. Черноглазый мальчик внимательно смотрел на гостей. Ему не было еще и двух лет.
По лицам сидевших за столом гостей разлилось умиление. Раздался дружный хор сюсюканья. Десятки рук протянулись к нему со всех сторон.
-Дайте, я его подержу!
–Бутуз, иди ко мне!
-Хочешь конфетку, малыш?
-Как нас зовут?
-Ути-пути, маленький, иди к тете! Ох, ты мой хороший…
-Ну, Сергей, не правда ли – чудесный ребенок? Сергей? Ну что вы молчите?
Тот, кого назвали Сергеем, посмотрел на свою соседку. Ее потное, со следами потекшей косметики лицо расплылось в умильной гримасе.
-Я не люблю детей, – сказал он медленно. – И не разделяю ваших восторгов.
-Сергей, вы странный человек, - соседка вложила в эту фразу максимум кокетства. – Вам уже сорок, а вы не женаты, детей не хотите…
-Мне сорок и я не женат, потому что этого не хочу. А вам все пятьдесят и вы не замужем, потому что ни один дурак не сделает вам предложения.
И он с удовольствием пронаблюдал смену умиления на возмущение и негодование. Соседка глотала воздух, силясь придумать язвительный ответ, но Сергей уже отвернулся.
-А детей я не хочу, - пробормотал он в свой стакан, наполненный прозрачной жидкостью, - потому что слишком хорошо помню себя ребенком…
Праздник продолжался.
