Я никогда не думала, что это может случиться со мной. Кто угодно, только не я. Я была здорова. Мышца сердца сокращалась со скоростью 72 удара в минуту, заставляя кровь бежать по сосудам без малейших следов отложения холестерина. Легкие бесшумно расширялись, захватывая отмеренные порции воздуха. Все было в норме, замкнутая система была идеальна, пока однажды в глубины механизма не вмешалось нечто извне.
Миллиарды крошечных созданий, вредоносных микробов, невидимых глазу, вторглись в мое тело откуда-то извне, словно маленькая завоевательная армия. Я молча извивалась, ощущая, как они занимают позиции, и не могла им помешать. Защитные силы моего организма отчаянно сопротивлялись, но что они могли сделать против вторгшихся разрушителей? Их были миллиарды, а врач потом сказал мне, что хватило бы и одного. Потом ощущение инородности исчезло так же внезапно, как и появилось. Я даже подумала, что все обошлось, что организм справился и ничего не случится. Я ошибалась. Мне надо было сразу же идти к врачу, чтобы он что-нибудь сделал, чтобы он дал мне какое-нибудь лекарство, которое действует сразу, но я этого не сделала, потому что была чересчур беспечна. Не помню сколько времени прошло с того дня, но вскоре я почувствовала внутри себя это. Какая-то мерзость была внутри меня, и я это ощущала. Холодный и липкий комок. Тогда со мной случилась истерика. Я била чашки, цветочные горшки и зеркала. Я прокусила себе губу. Потом я вытерла руки, все в крови от порезов осколками стекла, пошла в ванную, набрала воды, и взяла лезвие. Мой страх перед этой гадостью, что росла внутри меня все эти дни, был настолько силен, что буквально выталкивал меня из этой реальности и этой жизни. Но стоило мне прикоснуться металлом к коже, как меня пробрало новое ощущение – такое, что по спине скользнула ртутная струйка тихого ужаса. Оно было напугано. Оно завладело мной и не могло без меня существовать. Оно уже отчаянно боролось за жизнь. И оказалось сильнее. Три дня я существовала, как под водой: ничего не слышала, двигалась мучительно медленно и не выходила из дома. Я была больна. Все это время я ощущала, как оно завоевывает позиции. Оно становилось сильнее с каждым днем. Я чувствовала его как опухоль, небольшой округлый предмет, присосавшийся к моей плоти. Этот маленький желтоватый шарик тихонько пульсировал, пуская свои ложноножки в мягкую ткань внутренних органов. Он питался мной. Он врастал в меня. Он рос. Тогда я пошла к врачу. Я думала, что там мне помогут. Только врач развел руками и тихо сказал мне, что уже слишком поздно, что инкубационный период уже прошел. Потом он сказал, словно оправдываясь за бессилие, что я такая не одна, и что это не смертельно, и что это пройдет со временем, и что это не навсегда, и он говорил еще много всякой ерунды, а я сидела на стуле, погружаясь в себя, и чувствовала, как оно обретает форму.
С тех пор моя жизнь превратилась в ожидание. Я ожидала, когда оно наконец исчезнет. Врач пообещал мне, что это обязательно случится. Я не знала, как его называть, врач мне ничего толкового не сказал по этому поводу. Он сказал мне регулярно приходить на обследование, хотя я не видела в них никакого смысла. Врачи просто осматривали меня, брали у меня анализы, меряли давление и ничего не делали для того, чтобы оно скорее исчезло. Потом они трогали меня за плечо и говорили, чтобы я не думала, что это несчастье. Я знала это без них. Это было не несчастье, это был кошмар…
Оно росло, и росла моя ненависть к нему. Самым страшным было то, что по мере того, как эта чудовищная опухоль увеличивалась в размерах, я все больше и больше начинала воспринимать его как живое существо. По ночам я представляла, что ему приятно мучить меня: что оно появилось специально, чтобы превратить мою жизнь в хаос и безысходность. И тогда я начинала плакать, и плакала всю ночь напролет, время от времени замирая и прислушиваясь, словно ожидая услышать его голос.
Оно было живое. Иногда даже было похоже, что оно испытывает простейшие эмоции. Однажды я шла по улице вечером и любовалась погодой. По светло-лиловому небу медленно плыла неправдоподобно огромная вечерняя луна медового цвета. И вдруг мне показалось, что меня чем-то ударили по затылку. Я до тошноты ясно ощутила, что ему это тоже нравится. Что ему хорошо. С тех пор я возвращалась домой, не поднимая головы.
Оно постоянно хотело есть. Мне приходилось есть намного больше, чем раньше. Мне казалось, что если я заставлю его голодать, то оно начнет пожирать клетки моего тела. Врач тоже сказал, что надо усиленно питаться, но он так и не ответил, может ли оно съесть меня. По-моему, ему было все равно, что я чувствую. Впрочем, врачи и дожны быть бесчувственны, иначе они просто сошли бы с ума. По-моему, пока схожу с ума только я.
Потом в один прекрасный день мне стало казаться, что оно пускает метастазы. Врач сказал, что такого быть не может, но я не могла избавиться от ощущения, что оно запускает в меня свои щупальца. Когда я ложилась спать, я чувствовала, как нечто змеится по моим венам, плавно входит в спинной мозг, по шейный позвонкам ползет выше и выше. Мне хотелось разодрать собственную кожу, чтобы избавится от него, но стоило только мне в отчаянии схватиться за лезвие, как оно начинало вопить от ужаса так, что я, корчась от бессилия, сползала на пол. Его ужас был и моим ужасом. И я могла только плакать от бессилия. А оно снова принималось за свою работу. Оно словно растение-паразит прорастало в меня, пускало ростки, пронзало мою плоть. Я перестала спать по ночам, потому что мне казалось, что пока я сплю, оно безраздельно властвует в моем теле. Врачи мне не верили. Я тоннами глотала успокоительное, но оно плохо помогало.
Однажды врач сказал, что скоро я от него избавлюсь. Правда он предупредил, что до того момента мне будет очень тяжело. Он был прав. Мне было так плохо, что меня увезли в больницу. Мне было страшно. Оно к тому времени уже заполнило все мое тело. Оно думало за меня, дышало за меня, жило за меня. Оно было сильнее меня. Его воля к жизни давала ему такую силу, что оно безраздельно царствовало во мне.
Потом мне сказали, что не надо бояться, и что необходимо хирургическое вмешательство. Сказали, что можно было бы и без этого, но я слишком ослабла, и могу умереть. Мне было все равно, потому что оно внутри беспрестанно дергалось от страха. Или мне только так казалось? Мне было противно и страшно, очень страшно.
Они думали, что они усыпили меня. Но я все равно почувствовала все. А может быть, что это оно чувствовало за меня - к тому времени оно завладело и нервной системой. Все равно - мне было очень больно. Мне казалось, что его выдирают из меня клещами. Оно не хотело уходить из меня. Оно держалось за меня изо всех сил, и простыня подо мной вымокла от пота. А потом я очнулась и кричала, кричала, кричала, потому что у меня внутри было пусто, совсем пусто, как будто вынули все внутренние органы, и это было еще жутче, чем когда оно цеплялось за меня изнутри. И вдруг я замолчала и поняла, что я лежу в темной палате, а потом дверь открылась, прорезалась полоска света, и вошла женщина в белом, и сказала, что у меня - мальчик.
